Каменный собор Петра и Павла в Петербурге, как он существует в настоящее время, начал строиться в 1712 году, сначала архитектором Трезини, потом Растрелли.
К несчастью, собор перенес три пожара, из которых самый разрушительный был в 1756 году. От пожара расплавились колокола на колокольне, сгорели драгоценные часы с курантами, а при падении шпиля была разрушена паперть из белого мрамора. Гибель часов особенно огорчала Императрицу Елизавету Петровну. Она повелела позаботиться об устройстве новых часов с курантами "в наискорейшем времени"
При первом взгляде на Петропавловский собор поражает высота его колокольни, особенно шпиля , увенчанного вращающимся изображением ангела.
Часы для колокольни Петропавловского собора были заказаны голландскому часовому мастеру Оорт Красс, прославившемуся устройством часов в Кёльне. За большую сумму, около 32 тысяч рублей, он изготовил часы в 1760 году, но при своей жизни не успел поставить их на место и только в конце 1779 году за это дело взялся вновь приглашенный мастер Ридигер, который за 600 рублей жалованья в год обязался "содержать часы и куранты в беспрерывном и исправном ходе, биении и игрании".
Все жители Петербурга сбегались слушать эти куранты, которые и до сих пор составляют одну из достопримечательностей. В начале каждого часа они играли "Коль славен", а в 12 часов дня - гимн "Боже Царя Храни".
Часы прослужили до 1853 года, механизм стал неисправен. Ремонтом занимались моссковские мастера братья Буреноп, об этом свидетельствует памятная надпись на золотой дощечке. Мастера отремонтировали и модернизировали куранты, добавили минутную стрелку, которой раньше не было.
После 1917года часы замолчали и только спустя 85 лет, в 2002, с колокольни вновь послышались мелодии "Коль славен Господь" и "Боже Царя Храни", а играть "Итернационал" и "Гимн СССР", часы не смогли.
Внутренний механизм часов очень большой примерно 3 на 3 метра. Большой музыкальный барабан имеет диаметр 2 метра и весит 1,2 тонны. Учитывая что на колокольне нет лифта, пришлось очень не легко тем, кто вносил механизм на его место.